Счастье кроется в мелочах, я не раз повторяла. Только осознаю это (а может, такая "заторможенность" узнавания присуща большинству людей) по истечению короткого, почти неуловимого мига, который оставляет необъяснимый, но осязаемый след чего-то хорошего, теплого, радостного. Будто в глубокий (и, хочется верить, что бездонный) колодец души опустили еще одну полновесную блестящую монетку, и она с веселым звоном присоединилась к остальному накопленному "богатству".
Мы стоим в оптике, и пока я с важным видом прохожу процедуру оформления дисконтной карты, расплачиваюсь за только что приобретенные очки, Лиза, непозволительно громко шуршит, набирая в "красноварежковую" ладонь крохотные конфетки для посетителей из большой пластмассовый вазы. Ладно бы просто набирает, но так еще и комментирует процесс своим неизменно звонким голосом: "Аааа!! Конфетки! Вероник, дотянись до в-о-о-он той, фиолетовой, а?" Я улыбаюсь и уже при выходе из магазина повелительно требую своей доли - в-о-о-он тех, желтеньких, ананасовых, которые пригрелись в глубоком кармашке Лизиного зеленого пальто.
Мы идем домой, неторопливо вышагивая под сине-голубым вечереющим саратовским небом, через парк, названия которому я не знаю, что не мешает мне любить по нему гулять. Горе-филологи - Ванька, все та же Лизка и я - сродни хиромантам и гадателям на кофейной гуще делимся предположениями, кто из преподавателей нас "завалит" (кстати, в некоторых случаях оценка действительно бывает сродни убийству - игра слов), а кто проявит снисхождение к заочникам-интеллектуалам. Ваня - вечный гуманист, наш Дар Божий (практически, буквально). Способен оправдать любого человека, видя в нем (что правильно!) как плохую, так и хорошую стороны. Нам с Лизой до него далеко. Мы или критикуем, что называется, "в пух и прах", или превозносим до небес и чуть ли не творим себе учительских кумиров. Правда, второе случается с нами гораздо реже =) Особенно замечательны фило-реплики из серии "русский язык - наше все":
- Не ПавлОва, а ПАвлова!
- Не ГеннадЬевна, а ГеннадИевна!
- Ой, это тавтология! Переформулирую!
- Ну, нельзя сказать, что по этому предмету я прям на коне...пожалуй, только на пони (Лизкин шедевр! Так и рождаются крылатые фразы).
Мы сидим в "Полиглоте" и пьем горячий вкусный латте. С пышной пенкой, с восхитительным ароматом - все как надо.
Мы собираемся по традиции в столовке на большой перемене, превращая обеденное время в получасовую разнотемовую дискуссию. Там выясняется, что Лиза (которая, кстати, знает норвежский! вот вам и заочники!) - "для всех и ни для кого", что Ксюша способна дозвониться и дописАться даже в крайне сложной обстановке, если ей надо попросить приготовить ужин, что у Вики настоящий ад на работе, но она стойко (за что мое огромное уважение к ней) держится и не позволяет себе раскисать... В эти непродолжительные, но остро ощутимые счастливые мгновения, нежность переполняет меня через край, и если бы не стынущий быстрорастворимый кофе и руки, запачканные сырной слойкой, - обняла и расцеловала бы всех и каждого.
Я сижу за толстенным учебником Е. Прониной и пытаюсь сосредоточиться на описании психологии журналистского творчества. И да, я знаю, что сдавать будет непросто. А потом с "Основами журналистской деятельности" придется помучиться, и Захаров неизвестно что преподнесет... Но одно несомненно: не будь рядом этих чудаков из 321 гр., все было бы не так. Может, хуже, может, лучше, но не так. И за это ТАК вам огромное спасибо!
Мы стоим в оптике, и пока я с важным видом прохожу процедуру оформления дисконтной карты, расплачиваюсь за только что приобретенные очки, Лиза, непозволительно громко шуршит, набирая в "красноварежковую" ладонь крохотные конфетки для посетителей из большой пластмассовый вазы. Ладно бы просто набирает, но так еще и комментирует процесс своим неизменно звонким голосом: "Аааа!! Конфетки! Вероник, дотянись до в-о-о-он той, фиолетовой, а?" Я улыбаюсь и уже при выходе из магазина повелительно требую своей доли - в-о-о-он тех, желтеньких, ананасовых, которые пригрелись в глубоком кармашке Лизиного зеленого пальто.
Мы идем домой, неторопливо вышагивая под сине-голубым вечереющим саратовским небом, через парк, названия которому я не знаю, что не мешает мне любить по нему гулять. Горе-филологи - Ванька, все та же Лизка и я - сродни хиромантам и гадателям на кофейной гуще делимся предположениями, кто из преподавателей нас "завалит" (кстати, в некоторых случаях оценка действительно бывает сродни убийству - игра слов), а кто проявит снисхождение к заочникам-интеллектуалам. Ваня - вечный гуманист, наш Дар Божий (практически, буквально). Способен оправдать любого человека, видя в нем (что правильно!) как плохую, так и хорошую стороны. Нам с Лизой до него далеко. Мы или критикуем, что называется, "в пух и прах", или превозносим до небес и чуть ли не творим себе учительских кумиров. Правда, второе случается с нами гораздо реже =) Особенно замечательны фило-реплики из серии "русский язык - наше все":
- Не ПавлОва, а ПАвлова!
- Не ГеннадЬевна, а ГеннадИевна!
- Ой, это тавтология! Переформулирую!
- Ну, нельзя сказать, что по этому предмету я прям на коне...пожалуй, только на пони (Лизкин шедевр! Так и рождаются крылатые фразы).
Мы сидим в "Полиглоте" и пьем горячий вкусный латте. С пышной пенкой, с восхитительным ароматом - все как надо.
Мы собираемся по традиции в столовке на большой перемене, превращая обеденное время в получасовую разнотемовую дискуссию. Там выясняется, что Лиза (которая, кстати, знает норвежский! вот вам и заочники!) - "для всех и ни для кого", что Ксюша способна дозвониться и дописАться даже в крайне сложной обстановке, если ей надо попросить приготовить ужин, что у Вики настоящий ад на работе, но она стойко (за что мое огромное уважение к ней) держится и не позволяет себе раскисать... В эти непродолжительные, но остро ощутимые счастливые мгновения, нежность переполняет меня через край, и если бы не стынущий быстрорастворимый кофе и руки, запачканные сырной слойкой, - обняла и расцеловала бы всех и каждого.
Я сижу за толстенным учебником Е. Прониной и пытаюсь сосредоточиться на описании психологии журналистского творчества. И да, я знаю, что сдавать будет непросто. А потом с "Основами журналистской деятельности" придется помучиться, и Захаров неизвестно что преподнесет... Но одно несомненно: не будь рядом этих чудаков из 321 гр., все было бы не так. Может, хуже, может, лучше, но не так. И за это ТАК вам огромное спасибо!
Комментариев нет:
Отправить комментарий