Что далее? А далее - зима.
В комнатах становится жарче: топятся батареи, горят камины, вспыхивают ссоры. Зимой скандалить выгодно - эмоциональная жестикуляция разогревает мышцы, не дает воображению и памяти уйти в спячку и скрыться до весны: надо помнить, кто, где и когда был неправ, с какой скоростью выдумывал отговорки и сколько обещаний нарушил.
Зима меняет вектор и градус мысли: разминают уставшие косточки старые устои, мажутся фастум-гелем вошедшие в обиход привычки, принимает горячие ванны затекшее "детство в попе". Как ни парадоксально, но именно зимой понимаешь - надо жить. Надо просыпаться, когда окна еще смотрят на тебя полудремля или ложиться спать, когда до рассвета всего пара часов. Зима - это время мыслей: не всегда глубоких и серьезных, но всегда свежих, бодрых от холодного воздуха. Зимой начинаешь ценить тепло, мягкость, нежность, ценить свет в окне родного дома, потому что этот свет - приют, забота, чай.
Зима обнуляет счетчики. Неважно, что было до этого - все, что началось с первого числа последнего месяца года, должно быть честным. Холод - это сыворотка правды в промышленных масштабах. Когда коченеют руки, а губы и язык еле произносят: "Такси на Маяковскую, пожалуйста", слова не разбрасываются впустую.
Еще зимой очень скучаешь по всему, что связано с теплом, будь то речь, руки, взгляд. По всем, кого давно не видел, по всем, кого потерял. Можно выдохнуть эти имена в ночной воздух, тяжело вздохнув. Расстояние, исчисляемое в километрах, исправимо. Расстояние, исчисляемое в разных мирах, не сравняет никто.
Скоро я сяду за столик у окна с людьми, которых не видела целую вечность. По градации цвета волос, но не по темпераменту и силе духа отличаемся мы с ними. Я знаю, что этот короткий оставшийся срок, разделяющий нас, будет самым сложным: по кипению температур будней, по градусу совершаемых глупостей. Пусть. Мы уже не раз это переживали. Как только мои руки словят мой первый за этот год саратовский снежок, а губы побелеют в тон желающей завьюжить погоды, я пойму, что все - это начало нового года. Хоть и в середине декабря.
В комнатах становится жарче: топятся батареи, горят камины, вспыхивают ссоры. Зимой скандалить выгодно - эмоциональная жестикуляция разогревает мышцы, не дает воображению и памяти уйти в спячку и скрыться до весны: надо помнить, кто, где и когда был неправ, с какой скоростью выдумывал отговорки и сколько обещаний нарушил.
Зима меняет вектор и градус мысли: разминают уставшие косточки старые устои, мажутся фастум-гелем вошедшие в обиход привычки, принимает горячие ванны затекшее "детство в попе". Как ни парадоксально, но именно зимой понимаешь - надо жить. Надо просыпаться, когда окна еще смотрят на тебя полудремля или ложиться спать, когда до рассвета всего пара часов. Зима - это время мыслей: не всегда глубоких и серьезных, но всегда свежих, бодрых от холодного воздуха. Зимой начинаешь ценить тепло, мягкость, нежность, ценить свет в окне родного дома, потому что этот свет - приют, забота, чай.
Зима обнуляет счетчики. Неважно, что было до этого - все, что началось с первого числа последнего месяца года, должно быть честным. Холод - это сыворотка правды в промышленных масштабах. Когда коченеют руки, а губы и язык еле произносят: "Такси на Маяковскую, пожалуйста", слова не разбрасываются впустую.
Еще зимой очень скучаешь по всему, что связано с теплом, будь то речь, руки, взгляд. По всем, кого давно не видел, по всем, кого потерял. Можно выдохнуть эти имена в ночной воздух, тяжело вздохнув. Расстояние, исчисляемое в километрах, исправимо. Расстояние, исчисляемое в разных мирах, не сравняет никто.
Скоро я сяду за столик у окна с людьми, которых не видела целую вечность. По градации цвета волос, но не по темпераменту и силе духа отличаемся мы с ними. Я знаю, что этот короткий оставшийся срок, разделяющий нас, будет самым сложным: по кипению температур будней, по градусу совершаемых глупостей. Пусть. Мы уже не раз это переживали. Как только мои руки словят мой первый за этот год саратовский снежок, а губы побелеют в тон желающей завьюжить погоды, я пойму, что все - это начало нового года. Хоть и в середине декабря.
Что далее. А далее — зима.
Пока пишу, остывшие дома
на кухнях заворачивают кран,
прокладывают вату между рам,
теперь ты домосед и звездочет,
октябрьский воздух в форточку течет,
к зиме, к зиме все движется в умах,
и я гляжу, как за церковным садом
железо крыш на выцветших домах
волнуется, готовясь к снегопадам.
С сайта http://www.inpearls.ru/
Комментариев нет:
Отправить комментарий