Шеф настоятельно рекомендует при любых скачках рабочего настроения заглядывать в себя.
Я заглянула. В прямом смысле.
Лежу на узи по-женски (как деликатно говорит моя мама). Слева врач, сверху - монитор, внутри - не буду говорить что. Я смотрю на какую-то пористую облачность, похожую на кардиограмму инопланетянина и слышу такую же неземную речь: эхогенность, нечеткие контуры, гиперплазмоз. "Вы знали, что у вас повышенный эндометрит?" - говорят. "Вы знали, что я не знаю, что такое эндометрит?" - хочется ответить мне, но я просто мотаю головой. Что это? Это обязательное для 24-летнего вокабуляра слово? "А про то, что у вас спаечный процесс происходит знали? Вы рожали?" Мотаю активней. "Выкидыши были?" Еще активней. "Беременность прерывали?" Нет, что вы. "В общем, иметь детей вы не можете. Во всяком случае, пока. Можете одеваться".
Ладно. Я собираю осиротевшие вещи, натягиваю на кажущиеся чужими ноги бесформенные колготки и с меня нелепо слетает: "Почему?" Врач разводит руками. Действительно, думаю, откуда ей знать. Надо еще заглянуть в себя. Или попросить заглянуть других.
Гинекологическое кресло - не самая приятная для аутотренинга мебель. Тебе говорят: расслабься, шире раздвинь ноги, подвинься вперед, еще вперед, расслабься сказали же, че ты напряглась. А ты думаешь только: блять. Вы серьезно? То есть вам правда приятно, когда в маленькой тесной комнате незнакомый человек засовывает в вас пластмассу? Доктор, давайте поговорим, кого из нас нужно по правде нужно лечить. Продолжительные выдохи до полного опустошения легких, рефлекторное зажмуривание глаз и прикусывание языка до полуобморока помогают сердцу удержаться на месте, отделавшись только жарким румянцем, а человеку в белом халате - расписать мои внутренности так, словно в них разверзся Мордор. "Почему за два года брака у тебя нет детей?" - слышу снизу. Одно мое неправильное слово и она меня порежет прямо там, за нестремление к продолжению рода, за неправильные приоритеты, за девственную нерожавшую матку, за молодость, за узость того, что, по ее мнению, уже должно быть широко и просторно. И она режет: "бесплодие", "яичники", "выскабливание", "гормональный курс", "свечи", "мазок", узи, еще узи...
В очереди за мной - беременные. Кто-то еле протискиввается в дверь, кто-то гладит только начавший округляться животик. Возвращаюсь на работу: эта родила, эта легла на сохранение, эта в апреле уходит в декрет.
Шеф, в себя заглянула, не помогло. Еще указания будут?
Я заглянула. В прямом смысле.
Лежу на узи по-женски (как деликатно говорит моя мама). Слева врач, сверху - монитор, внутри - не буду говорить что. Я смотрю на какую-то пористую облачность, похожую на кардиограмму инопланетянина и слышу такую же неземную речь: эхогенность, нечеткие контуры, гиперплазмоз. "Вы знали, что у вас повышенный эндометрит?" - говорят. "Вы знали, что я не знаю, что такое эндометрит?" - хочется ответить мне, но я просто мотаю головой. Что это? Это обязательное для 24-летнего вокабуляра слово? "А про то, что у вас спаечный процесс происходит знали? Вы рожали?" Мотаю активней. "Выкидыши были?" Еще активней. "Беременность прерывали?" Нет, что вы. "В общем, иметь детей вы не можете. Во всяком случае, пока. Можете одеваться".
Ладно. Я собираю осиротевшие вещи, натягиваю на кажущиеся чужими ноги бесформенные колготки и с меня нелепо слетает: "Почему?" Врач разводит руками. Действительно, думаю, откуда ей знать. Надо еще заглянуть в себя. Или попросить заглянуть других.
Гинекологическое кресло - не самая приятная для аутотренинга мебель. Тебе говорят: расслабься, шире раздвинь ноги, подвинься вперед, еще вперед, расслабься сказали же, че ты напряглась. А ты думаешь только: блять. Вы серьезно? То есть вам правда приятно, когда в маленькой тесной комнате незнакомый человек засовывает в вас пластмассу? Доктор, давайте поговорим, кого из нас нужно по правде нужно лечить. Продолжительные выдохи до полного опустошения легких, рефлекторное зажмуривание глаз и прикусывание языка до полуобморока помогают сердцу удержаться на месте, отделавшись только жарким румянцем, а человеку в белом халате - расписать мои внутренности так, словно в них разверзся Мордор. "Почему за два года брака у тебя нет детей?" - слышу снизу. Одно мое неправильное слово и она меня порежет прямо там, за нестремление к продолжению рода, за неправильные приоритеты, за девственную нерожавшую матку, за молодость, за узость того, что, по ее мнению, уже должно быть широко и просторно. И она режет: "бесплодие", "яичники", "выскабливание", "гормональный курс", "свечи", "мазок", узи, еще узи...
В очереди за мной - беременные. Кто-то еле протискиввается в дверь, кто-то гладит только начавший округляться животик. Возвращаюсь на работу: эта родила, эта легла на сохранение, эта в апреле уходит в декрет.
Шеф, в себя заглянула, не помогло. Еще указания будут?
Комментариев нет:
Отправить комментарий