Ниша памяти

Это связывает народы и страны, поколения ушедшие и грядущие, мертвых и живых – общая нетленная память о датах 1941-1945 и о том, что вмещает в себя короткий дефис между ними. А вмещает он многое: больше того, о чем принято говорить, больше, чем написано в учебниках. Иногда эта окопная правда прорывается в рвущих сердце и переворачивающих привычные установки произведениях: Астафьев, к примеру, попросту перечеркивает хрестоматийные примеры подвигов советских солдат, и, обнажая военную неприглядность во всей ее полноте, заставляет задуматься – как вообще была возможна победа в таких условиях? В таком отсутствии условий, если быть точней. А Гроссман в «Жизни и судьбе» и вовсе оспаривает необходимость отчаянности и бесстрашия на фронте, которые потом ставят под сомнение такую важную бюрократическую «идейность» партии и даже верность Родине, если хотите. Но об этом, как правило, не вспоминается, и мы не будем, только отложим в уме, что умение читать между строк – важное умение в жизни.

У слова «война», как и у каждого другого, есть свой цвет. Это красно-оранжевый с черным (не по аналогии с расцветкой георгиевской ленточки, а по ассоциациям с гарью и дымом, огнем, выжигающим города и села, и трауром, покрывающим головы матерей и жен). Она заложена генетически, эта память, ее можно переиначить, исказить, отмахнуться от нее, заявлять о новых реалиях и ценностях, о современном мире, которому уже 70 лет ничто не угрожает, да и было это в прошлом веке, почти быльем поросло. Но смотришь сводки новостей и понимаешь: нет, не поросло, и еще долго будет нарывать и кровоточить. Уроки войны, не усвоенные нерадивыми школьниками, оборачиваются вооруженными конфликтами, гонкой вооружений, забавами с атомными игрушками, и некому растащить по углам задиристых ровесников, поставить в угол, чтобы подумали над своим поведением.

И потому сегодня, как никогда, актуально многотомное великолепие, созданное писателями-фронтовиками, не понаслышке знавшими, что такое окопы и блиндажи, и утро, начинающееся с разрыва снарядов. Благо, нам есть кого за это благодарить: Юрия Бондарева, Александра Твардовского, Константина Симонова, Бориса Васильева, Григория Бакланова, Василя Быкова, Василия Аксенова, Виктора Астафьева, Александра Солженицына и многих многих других, говоривших о правде тогда, когда почти невозможно было говорить, «окольными путями», эзоповым языком, рискуя свободой и жизнью, они донесли до нас все то, чему, по злой прихоти судьбы, стали свидетелями.

В канун Великого Праздника (и неслучайно оба слова с большой буквы) не хочется повторять многократно и в разных вариациях прозвучавшие слова благодарности за героизм и мужество, цена которым – жизнь. Да и кому повторять? Герои былых времен уходят от нас все чаще, и получается, что ответственность за заполнение ниши памяти несем мы сами. Хочется, чтобы ниша эта не пустовала, чтобы мы умели отделять ложные идеалы от истинных, и не попирали то, что свято и непреложно. Чтобы помнили. И пусть будет небо мирным.