ZM

     Я помню, как в детстве точкой тепла, гармонии и покоя для меня были мамины колени. Кладешь на них голову и забываешь обо всем: о мальчике, толкнувшем тебя с лестницы, о четверке в дневнике, о проигранном споре, о некупленном платье. И мамины руки – особенные. Они как руки кудесника, способного превратить кролика в ласточку, а змею – в элегантный шарф.
     Мне всегда было интересно, каким образом Вселенная дает тебе понять, что ты встретила того самого человека. Одновременно загорается зеленый свет на всех светофорах мира? Солнце спускается на пару тысяч световых километров? Птицы образуют в небе большое крылатое сердце, трепещущее миллионом больших и маленьких перышек? Грабли поворачиваются безопасной стороной, при которой вероятность удара снижается до нуля?
     Когда я шла на каблуках по непредназначенному для этого, поросшему травой и сорняками, пыльному и совершенно бесцветному месту за человеком, приехавшим в рабочих спортивках и футболке с неуместным 95 регионом на спине, заставившим меня вскарабкаться на ржавую, видавшую виды вышку, и покружиться в лениво-спокойном летнем вальсе, я увидела отступающие грабли, умиляющихся птичек, зависших в заданной геометрической фигуре, солнце на уровне его роста и радостный поток автомобилей, дождавшихся зеленого.
     Потом я сердито ела большую фиолетовую сливу в его машине, разливала чай из термоса в пластиковые кружки, делала операцию игрушечному зайцу, жевала половинку вишневой булочки, фотографировала закатное солнце с заднего сидения, проливала на его белую рубашку горячий кофе, находила шоколадки с наружной стороны входной двери, объедалась мармеладом и просто была счастлива.
     Прошел ровно год с той самой первой шутки про блокировку паспорта, и с тех пор мне кажется, что я положила голову на мамины колени и мне больше никуда не надо идти. С годовщиной! Я тебя люблю.