О свадебных приметах и смене приоритетов

Однажды я поймала букет невесты. Невеста была моей сестрой, гости были пьяненькие, потенциальных невест среди гостей было не так много, я, как единственная трезвая, встала ровно за бело-кружевной спиной, букет был брошен по траектории, далекой от оригинальной, ну и ко мне в руки попал изрядно потрепанный цветочный веник. Именно этого слова в тот момент он заслуживал. Правда, справа чьи-то палисадниковой раскраски ногти цепко схватили поникшие от общего веселья бутоны, и такой взгляд Скруджа Макдака, у которого отняли золотую монетку, почудился мне в обладательнице сиих ногтей, что я букет послушно отдала. «У меня-то еще не последний шанс», - прибавив доброжелательно.
Мне было 19, я весила, честно говоря, около 60 кг, но была вполне довольна собой и жизнью. Ну, хотя как довольна. Конечно, меня не устраивала моя работа, заочная учеба, скучное лето, незадачливые женихи, проблемная кожа, но в целом жить было можно. Я старательно поглощала булочки, жевала все положенные каши, нехотя ела супы и убегала от всяческих маминых попыток привить мне любовь к кулинарии. «Самое главное, мама, - наставительно произносила я, - это духовное развитие! Поверь, если я буду прекрасно готовить, но буду невежественна, невоспитанна и неначитанна, то мой муж будет искать собеседницу на стороне». Ах, боже мой, как я переоценила мужчин! Точнее, как я промазала, определяя (интуитивно) иерархию их потребностей. Тогда у меня еще не было опыта жизни с братом и дядей: вдвоем с тетушкой мы сосуществовали прекрасно – изредка готовили, еще реже ели, часто обсуждали всех и вся, часто спорили и расходились по разным углам; еще не было этого утреннего и ночного «есть че пожрать?» и дидактического – «блин че реально ниче пожрать нет?»
Потом время пошло как-то очень быстро, и в сумме вроде всего три года минуло, но из-за череды свадеб моих родственниц, одноклассниц и знакомых помладше показалось, что лет 20 как минимум ухнуло в небытие. Теперь меня гораздо больше заботят мои кулинарные успехи, нежели личные рекорды по прочтению целой книги за день, и к процессу приготовления кукурузных пышек я подхожу серьезней, чем к написанию статей. Потому что статьи мои в бумажном исполнении будут служить для обертывания волос с нанесенной питательной маской, сплевывания шелухи семечек, заворачивания рыбы или подстилания на пыльную скамью, а вот пышки… Пышки – это, господа хорошие, фундамент семейной жизни. На пышках она порой и держится, вкусных таких, на кефире замешанных и на масле выпеченных. И пусть ты сама, как кулинар, воздержишься от дегустации, памятуя о боках и бедрах, влюбленных в калории, но супруг твой, отведав удачное кулинарное творение, будет удовлетворен куда больше прочитанного и – что важно! – понятого Маркеса.
Кстати, та охотница на букеты невесты вышла замуж. И, как говорят, вполне удачно. Мне же 21, я вешу 51 кг, и вполне довольна собой и жизнью).

404

Когда тебе без трех месяцев 22, то самое главное – не унестись мыслями в далекие далёка, размышляя о том, есть ли жизнь после ВУЗа. Я бы сказала «да» и продолжила ее в магистратуре, оставшись в одном городе с людьми, которых люблю. Мы с Ксюшей как-то даже планировали это, да и Лиза, кажется, не прочь была присоединиться. И положа руку на сердце, признаешься сама себе, что желание продолжить учебу наполовину обусловлено адским страхом перед полноправным вступлением во взрослую жизнь и необходимостью искать работу - искать хорошо оплачиваемую работу - увольняться с плохо оплачиваемой работы -бесконечно разговаривать с людьми и казаться таким, каким ты не являешься, потому что тебя такого, каким ты являешься, примут не все и не везде - погружаться в рутину повседневности и, приходя домой, с трудом доползать до интернета и кровати. Можно сломать систему и избежать этого, а можно просто отсрочить время и подумать, как не стать скучным взрослым. Ну так вот, магистратура нужна была именно для этого.

Мама говорит саратовской магистратуре категоричное «нет», а выбрать магистратуру в Дагестанском госуниверситете не позволяют амбиции и перфекционизм. Ну не могу я после пяти лет плотного изучения отечественной и зарубежной литературы, русского языка и немного журналистики (для меня именно так, именно немного), продолжить учебу на отделении «История дагестанской журналистики» или «История кавказских языков». Это даже не смешно и не грустно, а просто никак. Да, и еще, гугл, как отвечать людям на вопрос «Зачем тебе магистратура? Ты хочешь стать преподом?» так, чтобы на тебя не смотрели как Ходора из «Игры престолов»? 404, not found.

Открытие мармеладного сезона

Счастье любит тишину, а потому мой блог молчит уже целую кучу времени. В глубине души я понимаю, что нелюбимая работа – необходимое условие при этом, как залог правдоподобности существования, так как не может быть в мире все идеальным и все такое. Не знаю, есть ли здесь кто живой), но все же черкну пару строк о том, как переживаю невыносимый для переживания июль.

Про традиционную летнюю сессию, с успехом и легче ожидаемого завершившуюся, не буду. Скажу только, что удивили задания на последний, пятый курс: я думала, что учеба в университете – это своего рода квест, где уровень сложности только растет. Согласно этой логике, финал должен быть чем-то сверх, для умников с интеллектом выше среднего раз в 10. А оказалось, что самое сложное было пройдено на первых порах, и последний год будет более чем щадящий: преобладающее количество экзаменов в виде письменных работ – в идеале сделанных самими, но на практике немного отличающимися от идеала). Верю, что это лояльность деканата, решившего дать выпускникам максимальное количество времени для подготовки к ГОСам и защите диплома. Но мы-то знаем, что последняя ночь – самая-самая, и она все и решает, как правило.

Конец июня - начало июля побили все рекорды по «мармеладности», в самом прямом значении этого слова: такого количества мармелада я не ела никогда прежде и не знаю, буду ли. Я ела мармелад самых разных форм и размеров, вкусов и ценовых категорий: ела мармеладных мишек, рыбок, червяков, мультяшных Смурфикоф, машинок, ягод и даже собачьих косточек. Если просветить мой желудок рентгеном, то можно увидеть залежи мармеладных месторождений, местопотреблений и местоудовольствий).

На такой мармеладной (а заодно и шоколадной, булочной, печеньковой, конфетной, зефирно-пастиловой) волне я провела три недели после приезда, и только это спасло меня от традиционной жесточайшей летней депрессии, по странным и необъяснимым причинам вызываемой избытком солнечных гормонов, обычно дарящих радость и счастье. Никогда не понимала, как можно радоваться времени года, в котором не идет дождь по вечерам и на сухие дворовые скамейки так любят собираться местечковые одноклеточные, по ошибке названные людьми. И никогда не разделяла визжащих щенячьих восторгов по поводу разгара купального сезона. Сезон мужчин в плавках, женщин с целлюлитом, зарытых в песок арбузных и дынных корок, шелухи семечек и детских памперсов, «вашей маме зять не нужен» и изнуряющего зноя по пути от дома до моря? Нет, серьезно, это прям круто? Тогда я чего-то не понимаю в этой жизни.

Не буду про отсутствие вдохновения и гиперболического нежелания работать. Об этом даже говорить набило оскомину, но если задержать дыхание и быстро-быстро выполнить редакционные задания (как зажмуриться и проглотить горькое лекарство), то вполне можно жить. Я вот 12 книжек за июнь прочла, говорит это о чем-нибудь?) О зашкаливающем бегстве от реальности, верно). Говорят, это называется «эскапизм». Даже слово – и то чУдное!

Что касается всего остального… Я не замужем), и к 22 годам в Дагестане это довольно-таки примечательно (воображаемые овации, скромное: «не стоит, не стоит»). Я поняла, что если мужская жизненная пирамида состоит из «посадить дерево, построить дом, вырастить сына», то местная женская – «остаться в стороне от религиозного фанатизма, закончить ВУЗ вне Дагестана, выйти замуж по любви». Это важно, это именно то, что ломает систему). Мне остался только последний пункт, и тогда я сама (неважно, кто еще) буду точно считать себя особенной).

P.S. Ваня, ликуй!:))

для тех, кто забыл, как выглядит племя младое, незнакомое)